Lux Aeterna
Поезд шёл всю ночь. Грохотал сквозь лунную тьму, гудел и стучал, гибким лезвием разрывая сверкающий наст заметённых полей и со свистом влетая в заиндевевшую чащу леса.
Пути тянулись через глухую тайгу. Они гнали поезд в город, спешили, спасая от стай голодных волков и воющих бесов.
Говорят, по ночам фонтан на Театральной площади наливается ещё тёплой свиной кровью.
Говорят, стены заброшенного госпиталя "Красного Креста" в новолуние шепчут колыбельную на давно забытом языке.
Говорят, орхидеи в городской оранжерее вчера сожрали тропических павлиноглазок.
Говорят...
Город оживает. Просыпается, стряхивая пелену многовекового сна, неуверенно раздувая раскалённые меха заводов и фабрик, подрагивая выбоинами брусчатки под тяжёлыми экипажами, заглядывая в дома горожан фосфоресцирующими глазницами стёкол.
Будьте осторожны, ступая на шаткий мост через бурный речной поток, едва сдерживаемый хрупкой корочкой льда. Он точно был здесь вчера? Он точно будет на полпути к противоположному берегу? А эта страшно покосившаяся часовенка? А этот тихий заросший сад, пронизанный солнцем?..
Богом забытые переулки ускользают в узкие сырые кварталы и провалы смёрзшейся темноты, как нахальные одичавшие кошки. В заколоченных особняках вспыхивает лампы и слышится гомон призрачной публики. В лесу за еврейским кладбищем по утрам прокатывается истеричный лай расстроенной скрипки. И чей-то ласковый смех витает в морозном воздухе, принося запах разгорячённой жирной земли, тревожное любопытство просыпающейся вокруг жизни.